Наш разум сделался служителем мирской суеты

Проповедь иерея Сергия Чекоданова 24 февраля 2024 г., в день памяти преподобного Дими́трия Прилуцкого, игумена Вологодского (1392)

Дорогие братья и сёстры, завтрашнее воскресенье делается первым подготовительным днём к Великому посту, когда в церкви читается Евангелие - притча о мытаре и фарисее, и начинают петься покаянные песнопения. Сегодня мы слышали с вами ещё одну притчу Господа Иисуса Христа, которая непосредственно предваряет евангельское это чтение о мытаре и фарисее. Это притча о вдовице и неправедном судье. Притча эта совсем не так проста, как может показаться. Евангелист Лука говорит, что Господь сказал эту притчу о том, что нужно молиться Богу с усердием, и как бы в пример привёл эту вдовицу. Если уж неправедный судья, который Бога не боится и людей не стыдится, просто за назойливость этой вдовицы исполняет то, что она просит, то уж тем более Бог услышит вопиющих к Нему.

Этот смысл притчи лежит на поверхности, и конечно, не может не обратить на себя внимание то, что Господь сравнивает Бога с каким-то ужасным неправедным судьёй. Это совершенно не укладывается в нашем сознании. И конечно, это не единственный случай в Евангелии, Господь - случалось такое, и не раз, что Он совсем не всегда Богу уподобляет какие-то красивые, возвышенные образы, но совершенно не боится Христос, когда нужно донести что-то о Боге, брать образы какие-то совсем вроде как неподобающие Богу. Поэтому само по себе это смутить нас не должно, но всё равно - что же это такое за сравнение с Богом судьи: несколько раз подчёркнуто, что он Бога не боится и людей не стыдится, совершенно бессовестный человек.

И должен сказать, дорогие братья и сёстры, что это сравнение, конечно, смущало и смущает христиан не нас первых. Вот среди святых угодников Божьих, среди толкователей тоже встречались такие сомнения, что здесь в данном случае можно говорить о Боге, когда мы говорим об этом судии. И очень красивый и интересный образ толкования этой притчи даёт преподобный Максим Исповедник. Он говорит о том, что Евангелие под этим неправедным судиёй подразумевает повреждённый грехом человеческий разум. Этот человеческий разум должен руководствоваться заповедями Божьими, он должен устанавливать в жизни человека эти заповеди Божьи и таким образом быть судьёй праведным, руководствующимся законами правды. Но этот разум давным-давно сошёл с этой дороги и сделался служителем мирской суеты. Сделался работником этого чувственного мира, всяческих материальных забот. И в этих своих заботах он действительно ни Бога не боится, который с этого судии взыскал бы когда-то за его неправедный суд, так и с разума человеческого взыщет, конечно, за то, что он не живёт по заповедям. И людей не стыдится, потому что теряет всяческий человеческий должный, подобающий нормальному разуму образ.

А кто же есть эта вдовица? А вдовица эта есть человеческая душа. Овдовела она от добра и блага, которому была обручена по Божьей воле. Овдовела, и одолевают её противники её, которые досаждают ей - лукавые духи злобы поднебесной, лукавые бесы. И она сама не в состоянии с ними справиться до тех пор, пока разум не обратится к Богу, пока воля человеческая не обратится. Вот эта душа, которая, по слову древнего апологета Тертуллиана, по природе есть христианка, жаждет Бога, жаждет жизни по правде Божией и взывает к разуму: "Защити меня от моих соперников!" Что это за взывание к разуму? Это, конечно, такие укоры совести. Как бы человек глубоко и далеко ни пал, эта совесть продолжает его уязвлять и напоминать ему о заповедях Божьих, которые когда-то слышала эта душа, и жила в них, и жаждет жизни с ними, а не с лукавыми бесами.

И Бог покровительствовать будет, конечно, всякой такой душе, вопиющей к Нему день и ночь. И если хоть в малой степени этот разум наш обратится к Богу, если приложим мы к этому какие-то ещё и аскетические усилия - молитву, или пост, или милостыню, или что-то ещё, то с радостью Бог восстановит справедливость в жизни той вдовицы-души, дарует ей вновь быть обручённой с благом.

Красивый образ! Действительно, когда Бог в этой притче оказывается как бы немножко над всеми действующими героями, не сравнивается с кем-то одним, а именно над ними так и остаётся, как и в жизни нашей, то притча, с одной стороны, со всей своей символичностью она делается более правдивой, похожей на то, что мы сами не раз переживали.

Так вот, дорогие мои, вот эти устремления души к Богу, заложенные в ней самой, естественны, и мало их самих, нужно разумное устремление к Богу, опирающееся на заповеди Божьи, опирающееся на Слово Его. И вот мы с вами, вняв этому маленькому отрывку из Слова Божьего из 18-ой главы Евангелия от Луки, постараемся и мы постепенно восстановить свой ум в должном порядке, так чтобы душа наша ко времени Великого поста могла устремиться к Богу и избавиться от тех оков, которыми она сейчас, быть может, связана, от тех соперников, которые ей досаждают, и могла вернуться в своё первозданное, чистое, целомудренное состояние. Аминь!